Я перечитывал «Робинзона Крузо», когда в комнату заглянул отец. Не
люблю, когда мешают читать, но что-то в его лице было такое, что посыл
нахуй застрял в горле. Озабоченное оно было, лицо, и еще серьезное. - Что-то случилось? – вежливо спросил я, а про себя мелькнуло: только бы не война! - Леш, мне с тобой поговорить надо, - отец прошел в комнату и тяжело опустился на диван. – Мать просила. -
Валяй, - как можно равнодушней сказал, хотя внутри все сжалось. Неужели
Елизавета Викторовна проболталась, что я дрочил на нее? Я же просил… - У тебя женщина были? - В смысле? – от сердца отлегло и стало легче дышать. Значит не война и не Елизавета Викторовна. - Ну, женщин ты... это… -Еб? – пришел я на помощь. -Ага! – отец улыбнулся и, наконец, расслабился. - Нет пока, а что? - Ну, вот мы с матерью решили что пора. - Я не против, в принципе, а кого? – сам пальцы скрестил, чтоб Елизавету Викторовну...
- Я сейчас! – отец подорвался и выскочил из комнаты. Минут через пять он, наконец, появился в дверях, раскрасневшийся весь и с резиновой куклой в руках. - Вот! С матерью вчера купили! - Здорово… - Нет, ты посмотри! И пизда есть, - он раздвинул кукле ноги и продемонстрировал ядовито-розовую дырку. – И жопа! И рот! - Ага, - я засунул палец в резиновый зад. Жопа действительно была. - Все как у настоящей! - А душа? – не удержался я от сарказма. Все-таки могли бы и с Елизаветой Викторовной договориться. -
Да ладно тебе, смотри! – с этими словами родитель стянул треники до
колен. Вместе с трусами. Хуле делать, я уставился на отцовский хуй. Он
был несколько кривой, дугой небольшой под конец. Такой линейкой хуй
померишь правильно. Хотя если рулеткой, то можно. - Берешь ее вот
так, - батя положил куклу на диван и плюнул ей на пизду. – Плюешь для
смазки … и … - Отец с размаху засадил искусственной шлюхе и больше не
говорил. Только дергался и мычал. Наконец он задергался быстрей, шумно
выдохнул и сдернул с хуя резиновую блядь. - Видел? – отдышавшись, продолжил отец. - Угу. - Теперь ты давай. А чего мне оставалось? Не в грязь же лицом. Стянул шорты, плюнул, как учили, размахнулся и … промахнулся. - Ты рукой, рукой помогай. Тут опыт нужен. Направил член в синтетическое лоно и … Там
было мокро все от папкиной спермы и еще на удивление узко. Кулак
пожестче, конечно, но ощущения совсем другие. Хорошо батя надул, хуле
там, плотненько. Я зажмурился, представил Елизавету Викторовну и
практически сразу кончил. Вытащил хуй, весь перепачканный спермой, и,
обессиленный, сел на стул. - Молодец, настоящий мужик, - похвалил отец. – Ты это, писюн то оботри, вишь как перепачкался. Мать! Полотенце Лешке принеси! В
комнату вошла мать, улыбаясь протянула мне полотенце и погладила по
голове. Затем посмотрела, как я вытираю хуй, взглянула на отца и улыбка
слетела с лица. - Вы что, без резинки ее перли? - Так она сама резинка, - чувствуя себя настоящим мужиком, попытался схохмить я. -
Ну ладно Лешка, пацан совсем, а ты? Скотина! – с этими словами она
выхватила из моих рук обсифаченное полотенце и ебнула им по батиному
лицу. – Козел! Последние мозги пропил! У тебя ж гепатит! Ты … мне…
ребенка … сука!!! – и снова хлестать. Внутри у меня все похолодело.
Гепатит бля! Мой отец ебанный гепатитчик! А теперь и я! Хуй сжался в
горошинку, на глаза навернулись слезы. Захотелось тоже ебнуть папаше,
только не полотенцем, а чем-нибудь потяжелей. Под руку попалась только
кукла, я схватил ее за ноги и ударил что есть мочи. - Мудак! Ненавижу тебя!!! – орал я и бил сука, бил. - Леша, Лешенька, успокойся, - мать схватила меня за плечи и попыталась остановить. – Мы пошутили. Леш, ну все, все, хватит. - Чего? – От неожиданности я выпустил куклу, та ебнулась об стену и замерла кверху жопой. - Пошутили бля, - отец выглядел на редкость недружелюбным. Он отер ладонью лицо и продолжил: - Все она бля! -
Я как лучше хотела, - мать была явно смущена. – В общем, мы … ну я и
отец … Леш, ты предохраняйся обязательно, если будешь кого … хорошо? - Ага, - пустота такая во всем теле образовалась, я снова сел на стул. – Хорошо. И предохраняюсь. Даже дрочу и то в гондоне. Бред, конечно, но ничего с собой поделать не могу. Воспитание иначе не позволяет.
|